На кухонном подоконнике лежал спичечный Коробок. Кто-нибудь может
спросить:"Для чего он там лежал?". И я отвечу: "Конечно же, для того,
чтобы зажигать плиту или газовую колонку".
Итак, на подоконнике лежал спичечный Коробок, Коробок был
новенький, яркий, ароматный, только что из магазина. Внутренности его
были полностью забиты спичками. И спички все были под стать Коробку -
гладенькие, душистые, с яркими головками. Спички только и делали, что
с утра до ночи пели и веселились, радуясь своей красоте. Когда их
товарищ исчезал из внутренностей Коробка, спички на минуту замолкали,
переваривая это событие, и опять продолжали петь и веселиться. Но с
каждым днём их становилось всё меньше и меньше.
Постепенно, бывший когда-то ярким, Коробок тускнел, обтрёпывался,
мялся, но всё равно старался держаться с чувством собственного
достоинства. И это ему удавалось. Кто из нас, мужчин, будучи в каких-
нибудь передрягах и переделках, в любых критических ситуациях не
хорохорился, не пытался внешне держать благообразный вид? Правда, не
всегда и не всем это удавалось. Но в этом вопросе наш Коробок был
молодцом.
И вот, в конце концов, в Коробке осталось всего две спички. Звали их
Спич и Спичка. Теперь, когда они остались вдвоём, уже никто громко не
пел и не веселился. Можно было спокойно выслушать собеседника и самому
спокойно рассказать о своей прошлой жизни до встречи в Коробке.
Спичка рассказала о том, какой красивой Сосной была она когда-то. О
том, как стояла она на берегу какого-то пространства, подвижного и
бушующего, а ветер-проказник, набегая на берег, играл её душистыми,
смолистыми волосами-иголками, как каждое утро она приветствовала
восход Солнца и радовалась свободе.
Спич в свою очередь поведал своей подруге о его жизни. Был он
гордым Тополем и каждую весну развешивал свои красные серёжки на
радость людям. Рассказывал о том, как в начале лета, каждый год,
разлетался он пухом по всей земле, сумел побывать во многих местах и
даже умудрялся попадать за границу.
Долго они так лежали в Коробке, успели переговорить обо всём. Их
первоначальное чувство любопытства друг к другу постепенно перерастало
в симпатию и, наконец, выросло в большую и крепкую любовь. Ни он, ни
она уже не мыслили свою жизнь друг без друга. Существование каждого в
отдельности представлялось им чем-то диким и страшным, равносильным
смерти. Хотя саму смерть они представляли себе абстрактно, и
реальность её никак не могла сформироваться у них в головах. О своих
бывших сородичах, которые раньше находились вместе с ними в одном
Коробке, они забыли думать и ничего не знали об их судьбах.
Но вот однажды Коробок стал качаться, крышка его неожиданно
открылась, и два толстых червяка заползли внутрь. Они крепко обхватили
Спичку за талию и вытащили наружу. Бедный Спич от неожиданности
оцепенел, но когда пришёл в себя и ринулся было на помощь подруге,
крышка захлопнулась, и он остался один-оденёшенек в полной темноте. Он
не знал, чем помочь Спичке. Крик, неистовый и горький, застревал в
горле комом и вырывался наружу жалким хрипом. В бессильной злобе Спич
упал и забылся в беспамятстве.
А в это время Спичка попала на яркий дневной свет. Она успела
оглядеться по сторонам и заметила, что комната украшена разноцветными
шарами, блестящими гирляндами. Посередине комнаты возвышалась
двоюродная сестра Спички - Ёлка. Спичка смотрела на свою сестрицу
восторженными глазами и в душе завидовала её красоте. Ёлка была
свежая, с мороза, от неё исходил приятный запах смолы с хвоей, и вся
она была разукрашена блестящей мишурой, свечами и яркой звёздочкой на
макушке.
"Ах, какая она красивая только и успела подумать Спичка. В это
время её больно стукнули головой о край Коробка. От боли она вспыхнула
и загорелась. Пламя постепенно поглощало хрупкое тельце, которое
чернело и, обгорая, извивалось в предсмертных судорогах.
Но тут же к Спичке поднесли Щепку. Щепка вспыхнула от язычка
пламени Спички и резво прыгнула в печь. Тотчас же в печи зарезвились
сотни таких же язычков от того пламени, разнося по комнате благодатное
тепло.
"Хорошо, что не просто так сгорела, а что-то передала другим",-
мелькнуло в мыслях Спички, и она, затрепетав, погасла. Навсегда...
Поздно ночью пришла очередь и Спича. Обессиленного, подавленного,
те же черви вытащили его и с силой ударили о край Коробка.
"Вот и всё! Конец мучениям. Лучше не жить вообще, чем жить так,
одному",- решил Спич и вспыхнул ярким пламенем.
Потом, горящего, его поднесли к Ёлке и поочередно, одну за другой,
зажгли свечи. "С Новым годом! С Новым счастьем!"- разнеслось со всех
сторон. Люди поздравляли друг друга с праздником, желая добра и
счастья.
Но никто из присутствующих не знал, что в этой комнате в последнем,
предсмертном пламени, слились воедино два любящих сердца, Спич и
Спичка - Тепло печи и яркий Свет от пламени свечей.
